Последнее убежище диких животных
Каково бы ни было происхождение восточноафриканских злаковников, в них находит приют множество уцелевших пока еще диких животных. Такого уникального зрелища не увидишь больше нигде на земном шаре! Нигде в другом месте не увидишь, поднявшись на небольшой холм, на некошеной траве бесчисленные стада животных тех видов, которые существовали еще тысячи лет назад. Нигде нет такого многообразия диких копытных. Конечно, на больших участках злаковников теперь бродят стада домашних животных. Но остались еще уголки, где, идя утром по росистой траве, среди пасущихся стад диких животных, можно испытать восторг первооткрывателей Африки.
С первого взгляда трудно понять, что растительность злаковников совсем не однородна. В некоторых районах преобладает «красный овес» (Themeda triandra). Если в определенное время года смотреть при заходе солнца с возвышенности, все вокруг будет казаться покрытым плотным коричневато-красноватым ковром — такое впечатление создают головки «красного овса». Но стоит спуститься вниз, и сразу становится ясно, что здесь много других трав и злаков. Одно из наиболее ценных растений — бермудская трава (Cynodon), представленная двумя видами. Бермудская трава часто растет на старых заброшенных термитниках. Деятельность термитов повышает плодородие земли и улучшает сток. Поэтому на старых или даже еще обитаемых термитниках растут обычно более питательные травы, чем на равнине.
В некоторых районах, например на дне кратера Нгоронгоро, в изобилии растет мелкий клевер и другие бобовые. На черной глинистой почве, дающей трещины, они уступают место иным, не менее ценным растениям. Да и вообще большая часть трав, составляющих этот безбрежный растительный ковер, по-видимому, прекрасная пища для любого крупного травоядного животного. Недаром за то, что злаковники родят растения, даже в сухом виде пригодные для травоядных, жители Южной Африки называют их сладким велдом (Велд (голл.— поле) — ровные или холмистые возвышенные пространства в Южной Африке, покрытые ксерофитными злаками и кустарниками). Обилие съедобных трав в восточноафриканской саванне — одна из причин высокой биологической продуктивности населяющих ее диких животных.
На огромной территории злаковники деградировали из-за того, что человек хищнически пользовался землей и нарушал равновесие в природе. Многие уцелевшие участки злаковников фермеры обнесли оградой: теперь там пасется только высокопородный домашний скот. В результате одни дикие животные уже исчезли с лица Земли, другие исчезают. Но к счастью, кое-где злаковники сохранились в их первозданном виде, например на равнинах Серенгети или на равнинах Капити между Найроби и Каджиадо, и путешественники, подобно первым исследователям этой страны, могут испытать здесь радость и удивление.
Бессмысленная страсть человека к уничтожению наиболее ярко проявилась в восточноафриканских злаковниках, где животных было видимо-невидимо. Те, кто видел этих животных в начале нынешнего века, несомненно, понимали, какую ценность они собой представляют. Но большинство из них были охотниками, а они, конечно, не задумывались о многочисленных взаимосвязях, без которых животные не могут вести естественный для них образ жизни. Охотники изучили основные повадки дичи, но не имели ни времени, ни необходимых знаний для более глубоких исследований. Позднее обитателей злаковников безжалостно истребляли, иногда для того, чтобы освободить место домашнему скоту, а там, где его разведению мешала муха цеце, даже без всякой цели. Биологический комплекс животных, не имеющий себе равного во всем мире, был заменен производством баранины и шерсти, которое можно было наладить в сотне других мест.
Только в последнее время стали понимать, что восточноафриканские злаковники представляют собой огромный интерес и ценность для всего человечества. Национальные парки Восточной Африки находятся сейчас в надежных руках.